ты сам отворачиваешься, осознавая, что это конец самого настоящего конца, что всё, зэ энд, герои живы, герои счастливы или разбиты, но у каждого героя
теперь своя героиня, у каждой героини - свой герой, или несколько, или ни одного. ты сам берёшь и, как тебе кажется, вовремя режешь связи. раньше бы
жгли письма, но для тебя они самое что ни на есть дорогое, что остаётся. раньше бы уезжали подальше, но ты ходишь по тем улицам, по пока ещё холодному
асфальту, ныряя в тёплые воспоминания, и резко стараешься вынырнуть из них.
я выныриваю уже который раз. я пересекаю те улицы каждый день. я сохраняю письма, только для того, чтобы рассказать своему сыну о том, как его мама
спасала и спасала человека, раз за разом. я режу связи. я отворачиваюсь.