◦ красота и правда несовместимы.
◦ нам нужны громаднейшие карманы — такие, чтобы в них умещались наши семьи, и наши друзья, и даже люди,
которых нет в наших списках, незнакомые, которых мы всё равно хотим защитить. нам нужны карманы для муниципальных округов и целых городов,
карманы, способные вместить всю Вселенную. <...>
но я знал, что карманы не бывают такими большими. в конце концов все потеряют всех.
◦ сколько людей проходит через твою жизнь! сотни тысяч людей! надо держать дверь открытой, чтобы они могли войти! но это значит, что они могут в любую минуту выйти!
кликит◦ я всю жизнь учусь чувствовать меньше.
каждый день я чувствую меньше.
это старость? или что-то похуже?
нельзя отгородиться от грусти, не отгородившись от радости.
◦ какой конец я выберу? прыгну или сгорю? пожалуй, всё-таки прыгну, потому что тогда не почувствую боли. с другой стороны, может, и сгорю, потому
что это всё-таки оставляет шанс на спасение, а если и нет, то ведь чувстовать боль всё равно лучше, чем совсем ничего не чувствовать, правда?
◦ мне нужна нескончаемая чистая тетрадь и вечность.
◦ только тот, кто сам никогда не был зверем, мог придумать таблички, запрещающие их кормить.
◦ что правильнее: считать, что у пещеры нет потолка или что там нет ничего, кроме потолка?
◦ родители всегда знают больше детей, зато дети всегда умнее родителей.
◦ я подумала про птиц. смогли бы они летать, если бы никто нигде не смеялся?
◦ кому нужно прошлое, думала я, как всякий ребенок. я не предполагала, что прошлому могу быть нужна я.
◦ это нормально — не разбираться в себе.
◦ я люблю, когда она смеётся, хотя правда состоит в том, что я её не люблю.
◦ слезами горе не измеришь.
◦ нет ничего плохого в компромиссах. даже если вся жизнь — сплошной компромизм.
◦ меня не волновало, сможет ли он меня полюбить. меня волновало, сможет ли он во мне нуждаться.
◦ я никогда не путала то, что у меня есть, с тем, что я есть.
◦ робость — это когда отворачиваешься от того, что хочешь. стыд — это когда отворачиваешься от того, чего не хочешь. я не привыкла робеть. я привыкла стыдиться.
◦ я о многом хотела поговорить. но знала, что ему будет больно. поэтому я зарыла это в себе — пусть мне будет больно.
◦ сколько раз сотни тысяч пальцев должны прикоснуться друг к другу, чтобы получилась любовь?
◦ он твердил, что всё будет хорошо. я была ребенком, но знала, что всё хорошо не будет. он не был обманщиком. он был отцом.
◦ мне жаль, что вся жизнь уходит на то, чтобы научиться жизни.
◦ пустоты не было. хотелось опустеть, как перевернутый кувшин. но я была переполнена, как камень.
◦ можно простить уход, но как простить возвращение?
◦ может, правда, что можно выплакать все слёзы.
◦ хотела, чтобы у него остались хорошие воспоминания. может, из-за них он снова когда-нибудь вернётся. или хотя бы соскучится.
◦ я не верю в Бога, но я верю в то, что в жизни всё жутко сложно.
◦ если польются слезы, пущу их по изнанке щек.
◦ "если на то пошло, - сказал я Джеральду, - можно изготовить запредельно длинный лимузин, чтобы задняя дверца была напротив маминой ПЗ, а
передняя - у входа в твой мавзолей, лимузин длиною в жизнь". Джеральд сказал: "да,но если у всех будет по такому лимузину, никто никогда ни с кем
не встретится, правильно?" я сказал : "ну и?"
◦ из всех животных люди — единственные, кто краснеет, смеется, верит в Бога, объявляет войну и целуется губами. следовательно, чем больше мы
целуемся губами, тем больше в нас человеческого.
◦ - ты могла бы написать про наш магазин.
- я описала каждый бриллиант в витрине.
- ты могла бы написать про других людей.
- моя жизнь - это история всех, кого я когда-либо знала.
- ты могла бы написать про свои чувства.
она спросила:
- разве моя жизнь и мои чувства не одно и то же?
◦ ей нужно подтверждение моей любви, только это всем друг от друга и нужно, не сама любовь, а подтверждение, что она в наличии, как свежие
батарейки в карманном фонарике из аварийного набора в шкафу в коридоре.
◦ любого из нас можно уместить в одно слово.
◦ плохо, что приходится жить, но ещё хуже, что живёшь только однажды.
◦ я подумал про всё, что люди когда-либо друг другу говорят, и как каждый человек умрёт — кто-то через миллисекунду, кто-то через несколько дней, или
месяцев, или 76,5 лет, если он только родился. всё родившееся обречено на смерть, а значит, наши жизни - как небоскрёбы. дым поднимается с разной скоростью,
но горят все, и мы в ловушке.
◦ я только надеюсь, что ты никого не будешь любить так же сильно, как я тебя.
◦ в ту ночь, лежа в кровати, я изобрёл специальную дренажную систему, которая одним концом будет подведена под каждую подушку в Нью-Йорке, а другим
соединена с резервуаром. где бы люди не заплакали перед сном, слёзы всегда будут стекать в одно место, а утром метеоролог сообщит, возрос или опустился уровень
воды в резервуаре слёз, и всем будет ясно, сколько гирь у нью-йоркцев на сердце.
◦ он наклонился и прошептал:
"там привидения".
я прошептал в ответ:
" я не верю в паранормальные явления".
он сказал:
"привидениям всё равно, верят в них или не верят".
◦ - я изменил ход истории человечества!
- вот именно.
- я изменил Вселенную!
- точно.
- я Бог!
- ты атеист.
- меня не существует!
◦ мы ещё долго говорили, но лишь снова и снова повторяли одно и тоже.
◦ наши чашки опустели.
день опустел.
я ощущала одиночество сильнее, чем если бы была одна.
◦ мы собирались разойтись в разные стороны. мы ничего другого не умели.
◦ "ну, смотри: что будет, если самолет сбросит тебя посреди пустыни Сахара, и ты возьмешь пинцетом одну песчинку и сдвинешь её на один
миллиметр?" — "вероятно, я умру от обезвоживания". он сказал: "я имею в виду, в тот момент, когда ты сдвинешь песчинку. что это будет
означать?". я сказал: "без понятия, а что?" он сказал: "подумай". я подумал. "ну, типа, что я сдвинул песчинку". — "из
чего следует?" — "из чего следует, что я сдвинул песчинку". — "из чего следует, что ты изменил Сахару". — "и что?"
— "что? а то, что Сахара - громаднейшая пустыня. она существует десятки миллионов лет. а ты её изменил!"
◦ он стал выдвигать ящички и вынимать из них карточки, одну за другой.
"Генри Киссинджер: война!
Орнетт Колман: музыка!
Че Гевара: война!
Джеф Безос: деньги!
Филлип Гастон: искусство!
Махатма Ганди: война!"
"но ведь он был пацифистом", — сказал я.
"вот именно! война!"
◦ "правда, было бы здорово, если бы в матрасах делали выемки для рук, чтобы, когда ты поворачиваешься на бок, их можно было туда
класть?" — "это было бы отлично". — "и, наверное, полезно для спины, потому что не искривлялся бы позвоночник, а я знаю, как это
важно". — "это очень важно". — "и обниматься удобнее. а то одна рука всё время мешается, да?" — "да". — "очень важно, чтобы
людям было удобно обниматься". — "очень".
◦ почему я не могу быть тем, кто остаётся?
◦ я подумала, стоит ли его останавливать. стоит ли побороть его и заставить себя любить. мне хотелось уложить его на лопатки и кричать ему в лицо.
◦ мир большой, но и внутри квартиры места достаточно.
◦ в моём сне люди извинялись за предстоящие ссоры, и свечи зажигались от вдохов.
◦ я так сильно боялся потерять любовь, что запрещал себе любить.